— Как тебе удалось осесть в Париже?
— Прибыв в столицу Франции, я честно подошел к полицейскому и на ломаном французском заявил, что хочу сдаться властям и прошу политического убежища: берите меня и помещайте в лагерь для перемещенных лиц… Полицейский сказал, что у него сейчас смена заканчивается и чтобы я пришел завтра. Так началось мое хождение по кабинетам. Со мной возились долго. Никак не могли понять, кто я такой. Они спрашивают мое гражданство. Я объясняю, что такого не существует: я родился на Украине, но этнически я русский, а во времена СССР переехал в Латвию, и теперь я латвийский негражданин. Показываю латвийский паспорт. Они цепляются за паспорт и переспрашивают: так, значит, вы гражданин Латвии? Нет, говорю, вот смотрите: у меня тут приписка, что я негражданин. Они не понимают: как такое может быть?
«Ладно, и чего же вы хотите?» — «Я хочу политического убежища, потому что в Латвии меня преследуют». И тут выясняется, что это невозможно: Латвия признана демократическим государством, входит в Евросоюз. А люди, на законных основаниях живущие в ЕС, могут по всему Евросоюзу беспрепятственно передвигаться. И одна часть Евросоюза не может дать политическое убежище человеку против другой части Евросоюза. Это нонсенс, юридический абсурд.
Хорошо, говорю, ну поставьте меня на какой-нибудь учет, на регистрацию, не знаю… А зачем, спрашивают, вы ведь ничего не нарушаете и можете жить во Франции сколько хотите. Мы вам дадим адрес — сходите туда, вам вручат талоны на бесплатное питание и проживание… Так я попал в коммунизм.
— Так где ты живешь? Чем тебя кормят? Что вообще положено бездомному в Париже?

— Первое время я жил в ночлежках. К страшным ночлежкам, описанным у Горького, это не имеет никакого отношения. Чисто, светло, многоярусные кровати. Но мне там не понравилось: слишком много спившихся и деградировавших личностей. А я интеллигент из хорошей семьи! Поэтому я нашел отличное место и теперь живу под мостом — на высоте метров трех от земли. Чисто, сухо. Мост тихий, не железнодорожный. Его конструкции образуют как бы пол, потолок и три стены. Я теперь планирую построить там настоящий домик площадью 12,5 квадратных метров. На одного, я считаю, нормально.
— У меня друг с семьей в Бескудниково теснится в однокомнатной квартире общей площадью 18,5 метров… А не снесут парижские власти твой самострой?
— Теоретически, наверное, могут. Но практически никто возиться не будет. А зачем? К тому же, если ты сносишь чье-то жилье, ты натыкаешься на проблему: лишив человека крова, ты обязан предоставить ему другое жилище. Мне это будет только на руку… Пойми, там совершенно другое отношение к людям! Вот представь себе: стоит огромный черный представительский лимузин. Это редкость для Парижа, где все ездят на малолитражках. Капот у этого монстра — как стол. И на этом столе расположился какой-то бомж — расстелил что-то типа скатерки, разложил свои припасы и обедает. Через некоторое время к бомжу подходит шофер машины и, извиняясь, говорит: «Простите, месье, но не могли бы вы убрать свой завтрак, ПОТОМУ ЧТО мне надо ехать». Личность там ценят во много раз больше, чем предметы! Этому шоферу и в голову не пришло бы потревожить человека просто так, без необходимости.
Кстати, многие клошары точно так же, как и я, отказались от ночлежек и живут прямо на тротуарах. Я часто вижу такую картину: лежит человек на одеялах поперек тротуара, а толпа обходит его, не смея потревожить. Но не все клошары так ленивы, чтобы целый день лежать на одном месте. Многие уходят погулять, а на своем любимом месте оставляют рюкзак и свернутое одеяло. Или еще проще: идешь по тротуару, видишь — стоит бутылка вина. Это значит, что здесь кто-то живет, занимать это место нельзя.
— А спать на улице не холодно?
— Климат там вполне подходящий, только зимой к утру может слегка подморозить. Но у меня под мостом множество покрывал, одеял. Не мерзну. В моем «доме» есть все для нормальной жизни: одежда, сотовый телефон, ноутбук…
— Не боишься, что шмотки украдут, пока ты гуляешь?
— При коммунизме не крадут. Да и кому нужен поюзанный ноутбук, если из магазина можно новый украсть?
— А где ты заряжаешь свои гаджеты?
— Когда построю дом, кину откуда-нибудь провод — там кругом полно электричества. А пока что, проснувшись утром, я иду в ближайший приют в двух кварталах от меня… Иду именно туда, потому что мне их здание очень нравится — в стиле хай-тек. Там я оставляю на зарядку телефон, ноутбук и могу оставить свою одежду, которую мне нужно постирать, и мне ее бесплатно постирают и почистят. Там каждое утро я принимаю душ, при этом мне бесплатно выдают чистое полотенце, мыло, шампунь, крем для бритья, бритвенный станок, лосьон после бриться, зубную щетку с пастой и расческу. Если нужно, могу воспользоваться феном, утюгом. Помывшись, я завтракаю — пью какао. Тоже бесплатно
Обедаю и ужинаю я в ресторане «Аврора» — туда мне дали карточку в социальной службе. Что он из себя представляет? Обычный ресторан: большой красивый зал, напоминающий стильные московские кафе, только без официантов — еду берешь сам: нагружаешь на поднос. Чем кормят? За все это время не давали только лягушек, устриц и икру. Плов с мидиями, ананасы, жаркое, супы… Честно говоря, названий большинства блюд, которыми меня кормят, я даже не знаю. Я там ел таких длинных раков с небольшими клешнями… не помню, как они называются. Постоянно в меню сыр — камамбер, дор-блю, рокфор. Много разных йогуртов. Помню, меня в первый раз поразила груша. Она была огромная и лежала на тарелке одна — очищенная от кожицы ровно-ровно, как будто пескоструйкой…
— А что еще положено клошару на халяву?
— Бесплатное посещение музеев и выставок, спортивных мероприятий, кинотеатров. Один раз в месяц я имею право на бесплатный сеанс массажа и беседу с психологом. Я также могу сделать заявку, сказав, что меня интересует такое-то мероприятие или такой-то матч, и мне организуют билет. Вообще во всех ночлежках раскиданы брошюры, которые советуют клошарам, куда им обращаться, если им что-нибудь нужно.
— А медицинское обслуживание?
— Бесплатное, конечно. Причем, поскольку мой французский еще очень плох и я толком не могу объяснить, в чем моя проблема, они приглашают на определенный день переводчика и просят меня подойти именно в этот день и в это время.
— И что нужно для того, чтобы получить такую сказочную халяву?
— Вот типичный вопрос совка! Меня все спрашивают, какие справки надо собрать, чтобы кормили-поили-обстирывали бесплатно. Никакие! Я могу даже свой паспорт не показывать. Просто если человек обращается в социальную службу за помощью, значит, он реально в ней нуждается, иначе бы не пришел. Так зачем еще какие-то справки?!
— И что, я могу заявиться туда и получить талон в ресторан и бесплатную ночлежку с чистым бельем?
— Конечно.
— И никто визу не спросит?
— Интересоваться визами — не дело социальных работников. Их дело — оказывать людям помощь. И если к ним приходит человек без документов, они просто помогают ему, не интересуясь, откуда он взялся… Там давно уже решили, что для страны дешевле бесплатно кормить бездомных на свободе, чем сначала терпеть от них преступ*ления, а потом так же бесплатно кормить их в тюрьме да еще платить полицейским, которые их ловят… Дешевле бесплатно обстирывать бомжей, чем бороться с антисанитарией и терпеть на улицах города живые рассадники вшей и блох.
— Я знаю, у тебя есть интернет-адрес. Откуда интернет?
— Я иду в Национальную библиотеку, там бесплатный интернет.
— И что нужно, чтобы записаться в библиотеку? Паспорт?
— Библиотеки бывают разные. В Центре Помпиду вообще ничего не нужно. Просто заходишь и сидишь. В Помпиду, кстати, собирается очень много клошаров. Они там не всегда читают книги — часто просто спят за столом.
— А где ты берешь одежду?
— Ее кругом полно! Все, что на мне надето, я взял на улице. Еще вполне хорошие вещи люди не бросают в мусорные баки, а, вычистив, вешают возле своего дома на плечиках. Я иду, вижу — висит пиджак или свитер, меряю… Так у меня появился почти новый пиджак «Хьюго Босс» — он сейчас «дома» висит, под мостом. Скажу тебе честно: у меня никогда не было столько отличных вещей, как сейчас! Когда я занимался политической борьбой в Латвии и России, ходил в старой шинели.
— А нижнее белье тоже выдают?
— Нижнее белье можно заказать в социальной службе. Но проще взять в магазине. Раньше я вообще в магазины не ходил. К чему? Потом пошел и просек фишку. Ой, как же там тырят! Про то, что под полу засовывают по мелочи, я уж не говорю. Но некоторые умудряются заходить в супермаркет с огромными сумками типа таких, какие у нас челноки носят, набивают эти сумки товаром и выносят. Изнутри они отделаны фольгой, которая экранирует сторожевые пищалки. А обыскивать людей без повода там не принято. Вот и прут. Владельцы магазинов закрывают на это глаза. Их интересуют только те люди, которые могут заплатить деньги, а те, кто тырит, — с них все равно ничего не возьмешь. Ну и пусть тырят! Процент краж заложен в стоимость товара.
Поэтому магазинные кражи в Париже — целый бизнес! В день реально вынести из магазинов товаров на 1000 евро и «толкнуть» за полцены — за 500. А какому-нибудь французу за эти деньги нужно неделю работать…
Когда я все это понял, вошел в азарт! Но не корысти ради. Просто перед тем как ехать в Россию, вдруг подумал, что неудобно приезжать без подарков. Пошел в магазин CD-дисков и вынес оттуда… Сколько бы ты думал?.. Я потом общался с одним клошаром, который сказал, что его личный рекорд — 50 дисков за день из разных магазинов. А я из одного магазина за один раз вынес 100 дисков — полное собрание французской оперы за много лет и всю Эдит Пиаф!.. А в следующий раз всем своим мос*ковским знакомым женщинам духов французских привезу.
— Но как ты попал в Москву без денег?
— Ты думаешь, если нет денег, то и поехать никуда нельзя? Многие клошары ездят отдыхать на Корсику, на южный берег Франции. Садишься на паром или в поезд и едешь.
— Без билета?
— А зачем билет?
— А вдруг контролер?
— Не вдруг, а обязательно! Система работает как часы: пока едешь, обязательно пройдет контролер. Скажешь ему, что у тебя нет билета, он выпишет штраф, даст тебе квитанцию: «Пожалуйста, месье, вот вам сувенир».
— А на самолет?
— Тут сложнее. Но есть в Париже одна международная организация, которая может помочь в решении этого вопроса. Мне эту контору один человек посоветовал. Я туда пришел и сказал: так вышло, что я оказался во Франции, а теперь хочу возвратиться на родину. Они начали заполнять анкеты, бумаги. Пообещали рассмотреть мой вопрос и просили прийти через несколько дней. Я прихожу, мне говорят: в такой-то день, в такое-то время приезжайте в аэропорт де Голля к такой-то стойке. К вам подойдет женщина и даст билеты. Так и случилось. А помимо билетов я получил на руки еще 300 евро, что логично: не могу же я оказаться на родине совсем без денег! Если бы я попросил и обосновал, что мне надо 600 евро, дали бы 600. А если бы я сказал, что хочу открыть на родине небольшой магазинчик и мне на обзаведение необходимо 10 тысяч евро, думаю, дали бы и 10 тысяч.
— Ты рассказываешь какие-то невероятные вещи!
— Самое удивительное, что этому не верят не только русские, но и многие французы, даже сами клошары! Когда я рассказал им про эту контору, они стали говорить, что здесь наверняка какая-то подстава и, если мне дадут бесплатный билет из Франции, потом я уже никогда не смогу вернуться обратно…Чушь! Я лично знаю одного бывшего нашего, который таким образом каждый год летает из Парижа в свой родной Ижевск в отпуск. Он получает билет, деньги на расходы, в Ижевске на эти деньги гуляет, гнет пальцы веером, а потом улетает обратно. Просто во Франции все сделано для человека… Иду я как-то по Елисейским полям, смотрю — салон «Мерседеса». Захожу, поднимаюсь на второй этаж, вижу там релаксационную комнату для отдыха, всю в подушках. Для клиентов. Я молча ложусь на эти подушки… В Москве меня бы выкинули из мерседесовского салона в два счета! А там подбегает девушка, пыхает мне в нос кислородом для расслабления, приноситчаю.
— Значит, ты успокоился в этом капитал-коммунис*ти*ческом раю и не участвуешь больше в революции? А ведь в предместьях Парижа периодически машины горят…
— Почему? Я участвую. Одну машину спас от пожара. Иду, вижу — горит. Я и потушил… Вообще все революционеры делятся на два типа: созидатели вроде меня и полудурки, которые все громят. Конечно, и для строительства нужно, бывает, расчистить площадку. Но я пока не вижу, что можно такого построить во Франции, чего бы там не было и для чего потребовалось бы жечь припаркованные автомобили.
— Ты теперь счастлив?
— Я спокоен. Мне никогда не было так спокойно. На свете счастья нет, но есть покой и воля. А также чистая совесть. Я спокоен, свободен и чист.